«Было бы интересно все команды отправить под единую эгиду Газпрома»

Павел Игнатович — о футболе и жизни.

Павел Игнатович — парень из питерского района Купчино. Начинал карьеру в «Зените», выходил в матчах Лиги Европы и даже забивал португальскому «Насьоналу», но тогда гол отменили из-за офсайда. 

Футболист хотел играть, поэтому оставил Питер и поехал путешествовать по России: Брянск, Томск, Саранск, Тамбов, Нижний, Ярославль. В этом списке выделяется Москва — в «Динамо» его зазвал тогдашний коуч Дан Петреску. Настолько восхитительную игру выдал Игнатович против бело-голубых, что румын сказал: «Он нам нужен».

Павел — защитник нашего футбола. Он хочет видеть больше россиян в родном «Зените» и только качественных иностранцев. В какой-то степени он ведёт себя как шоумен: открыто рассказывает о своей личной жизни, уделяет внимание себе, внешнему виду и стилю. 

В интервью с Анаром Ибрагимовым для Legalbet футболист рассказал:

• как выровнять лигу;

• почему не вышло в «Динамо»;

• каким хотел бы видеть «Зенит»;

• как ломали футболистов на тренировках;

• почему написал о разводе в соцсетях.

«Микроклимат в "Зените" не очень» 

— Мне кажется, ты с течением временем поумнел, стал более осознанным и менее эмоциональным. 

— Это всё верно. В моментах этого и не хватало. Есть определённые этапы карьеры, где футболисту нужен старший товарищ, какой-то умный человек со стороны, как дедушка, который подойдёт к тебе, если увидит что ты чудишь, даст тебе леща: «А ну-ка соберись! Сконцентрируйся на работе». Бывают эмоции. Когда их много и если они негативные, то они разрушают спортсмена. В психологии важно уметь вовремя переключаться.

— А негатив у тебя откуда брался?

— Меня всегда злили необоснованные действия. Если я понимал, что на тренировках я сильнее, и не попадал в состав, конечно, меня это злило. Периодически надо было ещё больше работать в тренировочном процессе, не заводиться. Я мог и с тренировки уйти и на 3 буквы послать. 

— Это в каком клубе?

— В Томске, когда чехарда тренерская началась. При Гордееве тоже было. Тогда я больше всего и злился. Я играл, а потом поменяли тренера, и я стал мало получать игрового времени. Мы шли на дне турнирной таблицы — ротация сама по себе напрашивалась. Мы 7 туров играли одним составом.

— Ты мог вспылить, уйти и послать. Из-за чего?

— К примеру, на сборах в Турции раз нарушение не свистят, два не свистят. Бывает и такое в тренировочном процессе, когда тренер не свистит — где-то как-то под одну калитку он начинает свистеть, ты заводишься. Я мог манишку снять, мяч выбить за трибуны, взбеситься. Потом пытался взять себя в руки. Зато эти эмоции помогали мне в игре.

— Даже Давыдова мог послать?

— Не-не, с Анатолием Викторовичем у меня прекрасные отношения. Я, наоборот, расстраивался, что при нём мы не показывали результата. Хотя и банда была сильная. Когда его убрали, я был недоволен этим. Как его сняли, у нас пошли победы. Мы «Спартак» и «Локомотив» обыграли. Всё, что нарабатывали, было не зря. 

— Когда посылал, приходил извиняться?

— Знаешь, это было не сильно, а в бок сказано. Конечно, приходилось за своё поведение приносить извинения, потому что это неправильно, спортсмен должен держать себя в руках.

— Давыдову хватало веса общаться с авторитетами «Зенита»?

— Все ребята, кто был, — это же старая школа. Уважение присутствовало. Не было, что у него не хватало авторитета. Он же пришёл, когда убрали Адвоката за 5-7 туров, и привёл команду к медалям. Руководство могло спокойно дать ему поработать и следующий сезон на перспективу. Взять тренера из дубля и не дать ему шанс — это немножко неправильно, с моей точки зрения.

— Почему не дали?

— Думаю, клуб взял развитие на европейского тренера. Приехал Спаллетти, пошли серьёзные, громкие трансферы. Им не до нас было.

— А ты считаешь правильным, что «Зенит» взял европейское направление?

— Нет, у нас много футболистов на российском рынке. Футбол омолаживается, много своих воспитанников в клубах Премьер-лиги. Свозить пачкой бразильцев? Ну какой смысл, если мы не участвуем в международных турнирах?! Этой молодёжи куда деваться? Огромные деньги вкладываются в развитие детско-юношеского футбола. Пацанам куда деваться после выпуска? Их 20 человек. Куда им ехать?

— Ты делаешь отсылку к своему интервью в начале года, что нынешний «Зенит» — это ублюдство. Я больше про то время, когда «Зенит» была реально конкурентен на европейской арене.

— Да можно было дать свежей крови за счёт своих воспитанников. Например, пятеро бы тренировались с основой, один-два периодически бы выходили. Это картину не портило бы. Тогда были качественные футболисты. 

— Есть примеры Канунникова и Ионова.

— Естественно, такие примеры есть. Но они единичные, их должно быть больше, если ты позиционируешь себя масштабным футбольным клубом с суперакадемией. Это надо показывать. Смысл — вкладывать огромные деньги в своё будущее поколение и не давать ему шанс? Значит, создайте условия, чтобы они могли играть дальше. Тот же «Зенит-2» — и бюджет позволяет содержать игроков, и игровая практика чтобы была больше у ребят. 

— Что ты имел в виду тогда под ублюдством?

— Я имел в виду, что у «Зенита» есть свои выращенные футболисты, сильная академия, тренеры, которые вложили в них столько труда, сил и свою душу. И ребятам не дают шанса, а привозят пачками бразильцев, которые не все матчи играют на 100%. Поэтому у «Зенита» хочется видеть своих воспитанников. Когда заменили Клаудиньо с «Ахматом», он даже пять не отбил никому из русских. Просто сел. Это показывает, что микроклимат в команде не очень. 

В моё время были добрые иностранцы — Ломбертс, Губочан, Текке, Шкртел. Вот Халк, Витсель, Малколм, Азмун — это сильные трансферы. Даже тот же Малколм. На мой взгляд, он приехал в команду чемпионов и понимал, что ему нужно становиться лидером и показывать свой максимум. Были матчи, когда он себя не проявлял, но было видно желание его брать трофей за клуб и биться за стрелку на груди. 

— А Клаудиньо не производит такого впечатления?

— На меня нет. Для меня Мостовой сильнее.

— Тебе как петербуржцу нравится гегемония «Зенита» в последние годы? 

— То, что выигрывают, — это хорошо, прекрасно, здорово. Но мне хочется, чтобы было больше воспитанников в «Зените».

— А то, что чемпион один тот же последние годы, не тормозит футбол?

— Другим клубам нужно усиленно вступать в финансовую гонку. 

— Но не все могут. 

— Может, поэтому было бы интересно все команды отправить под единую эгиду «Газпрома» и выделить для всех общий бюджет. Это зависит от компании. Но будет интересно, если у всех команд будут плюс-минус одинаковые финансы и равные возможности. Расстановка сил в чемпионате была бы иная. 

— Зарплаты игроков станут ниже. Молодых — в первую очередь.

— Молодой должен стремиться и расти. В Европе молодым игрокам не делают сразу огромные зарплаты. Футболист должен доказывать игрой, что он стоит своих денег. Часто, как мы это видим, когда молодому игроку делают огромную зарплату, это мешает его росту. Когда ты молодой и голодный до футбола, деньги не главное. Футбол — главное, так как ты мечтаешь стать профессиональным футболистом и играть в топ-клубе, выигрывать титулы. Тут не про деньги, а про мечту. 

«Петреску не понимал, как использовать своих футболистов» 

В составе «Зенита» Игнатович был чемпионом России среди молодёжи и лучшим бомбардиром первенства. Он наклепал 17 мячей. Дальше такой статистики не было: в Нижнем Павел забил 11 мячей в 66 матчах, в «Амкаре» — 3+3 за 15 игр, в «Динамо» голов не было. 

— Ты был в «Зените» и «Динамо». Но у тебя получилось лучше в «Амкаре», «Томи», Нижнем. Как это объяснишь?

— В «Зените» был совсем чуть-чуть — я оттуда уехал играть дальше. Мне чётко давали понять, что нужно двигаться дальше. У меня не было задачи просто подписать контракт и сидеть, или играть за дубль, или кататься по арендам.

Переход в «Динамо» из «Амкара»… Прошло столько лет. Могу сказать, что я даже где-то поторопился. Можно было ещё поиграть в «Амкаре». С ним у меня тёплые отношения. Помню: 2-й или 3-й тур, мы приехали играть против него за «Динамо». Когда закончилась у ребят тренировка, я подошёл к ним. Они в кругу стояли, похлопали и поприветствовали меня. У меня было на душе чувство, что скучаю. «Амкар» реально стал для меня домом. 

— Ты жалеешь, что в момент поддался на хотелку Петреску и перешёл в «Динамо»?

— Я, наверное, уже давно ни о чём не жалею. У меня мышление поменялось. Что бы ни происходило, это было для чего-то и зачем-то. Это сделало меня тем, кем я являюсь сейчас. Понятно: можно было не торопиться. Я ещё сам не осознавал специфику работы Дана Петреску. Плюс агенты настаивали на переходе: «Давай-давай».

— Ты считаешь, что агенты были более заинтересованы в этом трансфере?

— Поступило предложение, и мы его обсудили. Это уже было общее решение перейти в топ-клуб. Там были возможности и в сборную попасть. Хотя сейчас и из обычных команд призывают.

— В топ-клуб дважды не зовут.

— Да. Есть же фамилии в российском футболе, которых звали в топ-клубы, но не получалось переходить. Олег Иванов, например.

— Когда ты приехал в «Динамо», понял, что Петреску за человек?

— Когда приехал в «Динамо», я понимал свою роль. Но дальше Дан сам не понимал, как использовать своих футболистов. И состав был хороший, и конкуренция. Плюс он начинал активно тащить молодёжь из дубля. На одной позиции могли быть 3-4 человека. Например, [Иван] Соловьёв. Дан хотел, чтобы он остался, а руководство хотело, чтобы он ушёл. Балаж был, Кокорина могли с края опускать. Петреску был очень эмоциональный. Ему это очень мешало.

В Новогорске была ситуация, когда Кокорин опоздал на завтрак, и Петреску весь свой поднос перевернул, был очень недовольный. То есть Кокорин зашёл, и началась суета. Вот как раз суеты у него было очень много. Видимо, много хотел всё сразу поменять. С места в карьер. Поэтому по прошествии времени «Динамо» просело. 

— А на тебя он изливался?

— У нас была ситуация. Мы встретились в заведении одном. Ко мне девушка из Питера прилетела, мы пошли ужинать и оказались в одном ресторане с Петреску. Я издалека его увидел и поприветствовал, не стал подходить. Потом через переводчика мне сказали, что его задело то, что я не подошёл. Может, по европейскому менталитету надо подходить. Но я подумал, если он отдыхает в компании и я отдыхаю с девушкой, то не надо. Он был не очень доволен.

— Потом обсудили между собой?

— Мы потом нормально пообщались через переводчика. Мы особо её не обсуждали. 

— Возникает диссонанс. Ты говоришь, что надо давать играть молодым. Петреску реально давал же. 

— Когда дают возможность, надо быть готовым к ней. Плюс меня использовали на разных позициях. В «Амкаре» я играл с краю, а тут меня использовали под нападающим. Мы поехали играть с «Анжи», и я играл под нападающим. Меня ставили не на мою позицию.

— Ты тогда кипел, бросал майки?

— Не-не. Я тогда тренировался. Нужно ждать своего шанса. Там я его не получил. У нас был разговор с Даном: «Вот ты пришёл. Я от тебя одного ждал». — «Я всё прекрасно понимаю. Но хотелось бы играть на своей позиции, получать игровое время, а не чтобы меня затыкали». Тогда меня, Сапету и Рыкова отдали в аренду. Мы по очереди заходили к нему в кабинет. Когда разговаривали с Даном, я ему сказал: «Кого вы оставляете на моей позиции, они сильнее?» После этого он завёлся.

— Этим летом я писал, что «Балтика» ищет лидера на место Кашчеллана и клубу предлагали Джуджака. Мог бы он его заменить?

— Я бы не сказал, что Джуджак — лидер «Динамо» и на поле, и в раздевалке. Были люди авторитетнее. Я с Младеном пересекался в Тамбове. Он и там держал раздевалку, и в «Балтике». Если «Балтика» рассматривала вариант приобретения возрастного футболиста, то им нужен такой игрок с яйцами. 

— Ты стал заложником, что Джуджака купили за немаленькие деньги? И он играл, чтобы отбить свой ценник.

— Такое часто бывает, да. Клуб приобретает одного футболиста, и через неделю-две совершается трансфер ещё сильнее. Тренеру приходится использовать хоть где-то тебя. Неважно, куда тебя ни поставит тренер, нужно научиться играть. Но не так быстро и просто адаптироваться. 

— На ваших личностных отношениях конкуренция отражалась?

— Не сказать, что мы прямо общались. Да, есть общая раздевалка. Спортсмен должен быть голодным, злым. Но нельзя злиться на того, кто играет на твоей позиции. Ты должен быть сосредоточен на себе и тренировочном процессе. Понятно, если ты играешь в двухсторонке против него, ножки убирать не надо. Надо всё равно жёстко идти. 

— Ты так делал?

— Конечно. А как по-другому? Ты же в футбол играть хочешь. Я когда был в Томске, туда приехал [Владимир] Кисенков. Он с 1-й тренировки двоих вынес — их унесли. Я ещё на него посмотрел, а он такой: «Чё, малой, в футбол хочешь играть? Вот так надо играть!»

«Когда иностранцы брили ноги, мы не понимали, что происходит» 

Наверное, в стиле Павел Игнатович мог бы соревноваться с Джибрилем Сиссе. Всегда уложенная стрижка, ухоженный вид, новые вещи. Этому параметру футболист постоянно уделял время.

— У тебя были предложения из глянца?

— Я же ходил по подиуму разочек. В Москве проходил показ мод, а я играл тогда в «Динамо». И агенты позвонили: «Хочешь поучаствовать?» — «Почему бы нет?» Поучаствовал, мне зашло. Особого рвения никогда не было променять футбол на ещё что-то. Может, совмещать, да. У нас не привыкли к этому. Ты смотрел «Бекхэма» на Netflix? Я вообще в восторге. Давно уже у футболистов свои бренды, участвуют в показах. А у нас всё постепенно-постепенно.

— А ты себя считаешь одним из самых стильных футболистов?

— Да. Это идёт изнутри. Понимал, что я спортсмен, должен хорошо выглядеть, должен следить, ухаживать за собой. Лицо не должно быть опухшее, нельзя с бодуна приходить никуда, нужно с иголочки одеваться. Ты же представляешь клуб. В его интересах, чтобы спортсмен опрятно выглядел. Это же и имя игрока. Ты должен за собой ухаживать. 

— Тебе говорили, что ты перебарщивал или что ты слащавый?

— Да нет. Когда приезжали иностранцы и в первое время брили ноги, мы не понимали, что происходит. Всё индивидуально. 

— Про Кураньи и Джуджака?

— Про Кураньи не знаю. Джуджак — да.

— Чем мотивировал?

— Не знаю, честно. Вот, например, мне, чтоб быть брутальнее, ещё бы бороду. А она не растёт. Но со временем побольше будет. 

— Сколько за показ получил?

— Ничего не получил. У нас была акция показать себя. Мы участвовали в спортивном показе. 

— Ты без репетиций? 

— Да-да, в один день. Там мальчики и девочки переодевались вместе. 

— Думаю, ты был рад.

— Думаю, что я точно был рад 😄

— Почему точно?

— Мне интересно, как они так спокойно переодеваются все вместе. Потом нас позвали на афтепати — «О, нет!»

— Почему?

— Нельзя. Утром тренировка. Можно не подъехать. 

— А сколько у тебя в жизни было афтепати?

— Не скажу, что я прямо тусовщик. Были общекомандные мероприятия и в отпуске. Как все спортсмены отдыхают. 

— Ты закрывал заведения?

— Да, конечно. Дни рождения и другие поводы. Частенько для друзей.

— Это как?

— Приезжал в Питер, собирал друзей своих, закрывал заведение — и сидели, отдыхали в отпуске.

— Шампанское «Кристалл»?

— Подожди, всё попроще. Ты же не с Кокориным делаешь интервью. Я по шампанскому редко — можно пару бокалов пива, вино. Сейчас стараюсь меньше алкоголя. Дела не успеваешь делать.

— Любил ходить в стриптиз?

— Бывал, но не любитель. 

— Почему? 

— Антураж такой… и эстетики не хватает. А где загадка? Все ходят полуголые. Стриптиз — не моя история. Можно просто куда-то поехать в ресторанчик вечером, покушать, выпить бокал вина, можно и кальян покурить. Всё в меру. Чтобы у тебя не было это на потоке, чтобы от заведения к заведению.

«Самое важное, что есть в мире, — любовь» 

— Ты мне кажешься человеком, который открыто может говорить об отношениях, тяжело переключается с них на футбол. И глобально тебе тяжело переживать личные моменты.

— Да, действительно, какие-то моменты влияли на футбол. Ты не умеешь переключаться и грамотно распределять приоритеты.

— Тогда ты не мог?

— Да, не знаю почему. А сейчас спокойно бы сделал.

— Как?

— Ты начинаешь меньше реагировать на женские капризы, упрёки, ревность: «Сейчас сделаем это, а потом то, будет лучше». А когда ты за всё переживаешь, на заезде выясняешь отношения, подходишь к игре не очень готовым.

— А ты через всё это прошел?

— И такое было, да. Без этого никак.

— У тебя в сети был пост с твоей фоткой и текст «Теперь я холост».

— Да, я же развёлся 2 года назад. 

— И ты об этом заявляешь в соцсети?

— Почему нет?!

— Зачем?

— Будет меньше вопросов. Всё очевидно. У меня были фотографии с женой совместные, и когда удаляешь, начинаются звонки: «А что, а как? Нужна поддержка?» Даже от тех людей, с которыми не общаешься, которых забыл. Думаешь: «Что тебе здесь надо?» Я спокойно выложил и написал. Новая страничка в жизни. Если я веду соцсети, почему я не могу говорить о своей личной жизни?

— Когда вы поженились?

— В 2020 году. В 2019-м познакомились. У нас есть дочка — принцесса Моника. 

У нас очень хорошие отношения с моей бывшей женой. Лучше, чем были. Не сложилось. Искать причины, кто прав, кто виноват, — нет. Мы разошлись и очень качественно выстроили диалог.

— Ты не изменял?

— Нет. Я в отношениях не изменяю. 

— Как это сказывается на дочке?

— Я езжу к дочке, дочка ко мне прилетает. У нас всё нормально.

— Это не очень круто всё равно.

— Да, мы понимаем, что полноценная семья — это лучше всего. Но родители не должны забывать о себе. Если ты хочешь, чтобы у ребенка всё было хорошо, главное, чтобы родители были в гармонии. Есть много семей, когда есть ругань, скандалы. Люди держатся, но разрывают ребёнка. Время показало, что мы приняли верное решение.  

— Это твой единственный брак?

— Да. Ну у меня был гражданский. Жили вместе.

— Почему так поздно пришёл к семье и детям?

— Встретил человека, может, чуть поторопились. Получилось как получилось. Первые отношения закончились в 26. А там мы расстались, и года 3 я был один. 

— Из-за чего завершились те отношения?

— Нужно было ставить определённую точку. Либо это брак и создание семьи, либо расход. Человек не был готов к семье. Мы приняли решение разойтись.

— Не верю, что ты 3 года был один. 

— Ну как? У меня были романы. У меня не было любви, с кем я находился в отношениях. 

— Большое количество романов нужно мужчине?

— Нет. Всё зависит от самого человека, что он хочет. Я был один и не скажу, что у меня было много романов. Вниманием я не был обделён, но фокусировался на футболе. Я общался с девушками, чтобы что-то получилось. 

— Тебя не раздражало, что каждый раз сначала?

— Конечно, раздражало. Я уже брал паузу, потому что приходишь будто на собеседование. Когда ты спортсмен, не понимаешь: ты интересен как человек или футболист.

— То, что ты футболист и знакомился с дамами — это привилегия?

— Да.

— Ты романтик? 

— Такой хороший бабник, который любит женщин и умеет за ними ухаживать. Нужно цветы обязательно послать, пойти в ресторан, не сама доедешь, а такси, дверь открыть, встретить, проводить. Мужчина — всё равно же джентльмен.

— А спектр подарков, которые ты дарил?

— Телефоны, машины, украшения. Машину я дарил гражданской жене, когда долго были в отношениях.

— Какую?

— Audi A6 новая вышла.

— А жене за рождение дочери?

— Это уже семейное. 

— Ты нарцисс?

— Люблю ли внимание к себе? Да.

— То, что ты выложил пост «я холост» — это нарциссизм?

— Я есть Златан, да 🙂 

— Ты готов в третий раз зайти в это поле?

— Конечно, готов. Самое важное, что есть в мире, —  это любовь. Если в неё перестаёшь верить, тебе будет тяжело жить.

Читайте также: